Что нам стоит дом построить? Нарисуем — будем жить
А как строятся больницы, поликлиники, лаборатории?
На рынке Петербурга, по оценкам экспертов, присутствует около 300 архитектурно-проектных организаций. Большинство их них специализируется на тех или иных сегментах проектирования. Однако объекты системы здравоохранения — весьма специфический сегмент, и работает в нем очень небольшое количество компаний. Об особенностях проектирования больниц и поликлиник мы разговаривали с генеральным директором компании РосСтройПроект Андреем Борисовичем Полевым.
— Скажите, пожалуйста, в чем специфика медицинского проектирования?
— Нынешнее проектирование выросло из отраслевого проектирования, сформировавшегося в 70-х годах прошлого века. Основными отраслями тогда были машиностроение, судостроение, горнодобывающая, химическая промышленность и т.д. Медицина не была отраслью — больницы вместе с детскими садами, школами, магазинами относились к так называемой «социалке». Больница представляла собой помещение с палатами, в которых лежали люди: принимали лекарства, проходили процедуры. Сейчас медицина — это сложнейший технологический процесс, огромное количество оборудования.
Например, солидная инфекционная больница может использовать около 15 000 наименований оборудования разного назначения, находящегося во всех помещениях: к палатам подведены медицинские газы, больной подключен к монитору, контролирующему систему жизнеобеспечения, за ним ведется видеонаблюдение, работает связь «пациент—врач» — и это просто палата! Что говорить о сложнейшем оборудовании для диагностики, которое может занимать целые корпуса. Поэтому сейчас медицинское проектирование стало отраслевым. Нельзя, например, проектировать жилые дома — и потом вдруг взяться за проектирование больницы. Надо иметь специальные знания по применяемым материалам и оборудованию, нужно знать медицинские технологии: как больной поступает, как и куда он идет потом, инфицированный он или нет, направляют его в бокс или в приемный покой. В больнице это примерно 15 различных технологических потоков, которые не должны пересекаться.
— Что требуется Вашей компании для того, чтобы успешно справляться с такой специфической отраслью, как медицинское проектирование?
— В первую очередь требуются квалифицированные кадры. В технологическом отделе работают специалисты, досконально знающие технологические процессы, которые идут внутри каждого корпуса, каждой лаборатории, операционных блоков, процедурных, лечебных палат, центров специализации — лучевой диагностики и пр., центров медицинской логистики. Все эти процессы надо сложить, увязать между собой, запроектировать все 15 тысяч наименований оборудования (что составляет 46 тысяч объектов проектирования), рассчитать, сколько на них нужно электричества, воды, воздуха, сколько отходов убрать, как защититься от радиации, от шума, избыточного тепла или холода.
— Для того чтобы знать технологические процессы больницы, наверное, нужно иметь медицинское образование?
— Да, в штате у нас есть медицинские работники, имеющие опыт работы в клиниках. Кроме того, есть сотрудники, которые занимаются вопросами, связанными с санитарной и эпидемиологической безопасностью. Они также занимаются медицинским планированием, чтобы обеспечить соблюдение СанПиНов, регламентирующих выполнение санитарно-эпидемических правил, зонирования внутри лечебного учреждения и т. п.
— Вы говорили, что в больнице могут использоваться десятки тысяч единиц оборудования. Кто отвечает за проектирование инженерных систем и медицинского оборудования?
— У нас есть группа сотрудников, которые занимаются подбором медицинского оборудования. Ведь 15 тысяч наименований — это надо изучить и выбрать! Учтите при этом, что медоборудование меняется, идет обновление, выпускаются новые версии, появляются новые методы лечения. Необходимо постоянное отслеживание рынка медоборудования. Много информации мы получаем от главных врачей, врачей отделений, с которыми работаем по нашим объектам: какой новый аппарат вышел, какие у него достоинства, что он дает пациенту. Рекомендации, положительные отзывы практикующих врачей для нас очень важны — благодаря им мы понимаем, какое оборудование мы можем внедрять и в другие проекты.
— А есть ли особые требования к самому зданию больницы?
Для проектирования медицинских учреждений нужен не просто архитектор, который делает великолепные фасады, вписывает здание в градостроительную ситуацию, сажает на генеральный план. Нужен также технолог, который подбирает особые строительные материалы, отличающиеся от тех, что используются при жилищном, коммерческом строительстве. Например, двери должны быть герметичными, с уплотнителями — чтобы создать разные зоны вентиляции, покрытыми краской, выдерживающей частое мытье дезсредствами.
— Строительство нового медицинского объекта позволяет внедрять новейшие технологии и материалы. А как быть, если нужно переоборудовать, переоснастить старое здание?
— Работа со старым зданием, с точки зрения медицинского планирования и проектирования, как минимум вдвое сложнее, чем строительство нового. Проектируя новое здание, мы можем выполнить требования всех санитарных норм, предусмотреть зонирование, создать инженерные системы. В старом здании мы ограничены несущими стенами, существующими габаритами. Например, мы работали на нескольких объектах, находящихся под охраной государства — там была планировка, которую нельзя было менять, но в которую нужно было внедрить новые медицинские технологии. Часто это бывает очень сложно. Получающийся в результате объект обычно не настолько совершенен, как объекты в новом здании, но его можно эксплуатировать, например, размещая в нем палаты. Высокотехнологичный лечебный процесс в старое здание встраивать нецелесообразно: затраты будут больше, чем при строительстве нового.
— В чем Вы видите трудности при работе с бюджетными медицинскими учреждениями?
— Мне кажется, надо начать с другого. У нас пока нет достаточно развитого рынка частной медицины. Причина понятна: когда вы приходите в государственную клинику, вы можете получить бесплатные услуги. Оборудование, которое там установлено, куплено за государственный счет и используется государственной клиникой. А найти частного инвестора, который бы за свои деньги построил клинику, купил дорогостоящее оборудование, при этом получал бы с пациента столько же денег, сколько получает государственное учреждение — практически невозможно, поэтому невозможна и конкуренция.
Так что ответить на вопрос, трудно ли работать с государственной медициной, можно таким образом: другой все равно пока нет.
Сложности возникают на конкурсах, проводимых в соответствии с законом № 94-ФЗ. И связаны они обычно с тем, что есть масса подрядчиков, которые не знают специфики отрасли. Они выставляют свои предложения на конкурс, надеясь, что легко справятся с работой. Демпингуют, выигрывают. Потом расторгают контракты, не доводят работу до конца, потому что оказываются не в состоянии завершить проект.
— Как же помочь госзаказчику выбрать «правильного» проектировщика?
— В первую очередь необходимо изучить квалификацию компании — поставщика услуг. Нужно посмотреть документы и выяснить: сколько объектов именно медицинского назначения выполнено организацией? Есть ли у компании персонал в достаточном количестве и достаточной квалификации? Есть ли подтвержденный опыт работы, а также положительные заключения государственной экспертизы?
— В пакете документации, выставляемой госзаказчиком на конкурс, содержится техзадание. Его составляет медицинское учреждение? Насколько квалифицированное техзадание Вы обычно получаете?
— Практически всегда медико-техническое задание, составленное медицинским учреждением, нуждается в дальнейшей проработке — что мы и делаем вместе с главным врачом до начала проектирования, предлагая инсталлировать в проект лучшие решения из тех, что мы знаем, исходя из нашего большого опыта. Ведь главный врач знает свою клинику, а мы знаем, как сделаны 20 клиник.
— Как обычно строится взаимодействие с главным врачом?
— Главный врач всегда хочет сделать все самым лучшим образом, но иногда его пожелания противоречат СНИПам и СанПиНам. В этом и состоит наша работа с главврачом — все пожелания учесть, но добиться таких решений, которые позволили бы соблюсти все нормы и правила. Иногда эти решения даются за счет удорожания проекта – главврач должен это понимать.
— Что происходит после уточнения медико-технического задания?
— Дальше мы создаем концепцию. Намечаются корпуса, площадь сооружения, занимаемой территории, определяется этажность, планируются подъезды для скорой помощи, автомобильные стоянки для посетителей, персонала, траектория вывоза мусора, расположение пищеблока и т.д. Все потоки, которые обвязывают технологический процесс, «сажаются» на генплан. Иногда такие концепции включают и архитектурную составляющую — если больница располагается в застроенной части, историческом районе, ее надо вписывать в среду.
— Насколько такая глубокая проработка изменяет предварительное медико-техническое задание?
— Обычно — значительно. Площадь почти всегда становится больше, чем предполагал главврач. Мы добавляем необходимые объемы для инженерного обеспечения, вентиляционных установок, систем жизнеобеспечения зданий. Всегда добавляются площади для обеспечения безопасности здания на случай пожара, эвакуации и вообще безопасности здания в соответствии со СНИПами: различные пожарные лестницы, проходы, увеличивается ширина коридоров и т.д.
Иногда врач говорит: мне нужна операционная. А, в соответствии с нормами и СанПиНами, рядом должен быть целый ряд помещений. Мы эти помещения добавляем. Без них проект будет не соответствовать нормам.
Часто меняется в проекте то, что связано с оборудованием. Главный врач не может знать всех новинок. Мы советуем, подсказываем, какие есть решения, уже опробованные на других объектах и доказавшие свою эффективность. Однако это не всегда ведет к увеличению площади — чаще к оптимизации. Иногда устаревшие технологии требуют больших площадей, а новые решения позволяют на меньших площадях использовать более эффективные методы и оборудование.
— Наконец новая, современная, оснащенная по последнему слову науки и техники больница построена — теперь у главного врача «хлопот по хозяйству» станет меньше?
— К сожалению, это не совсем так. Сегодня главный врач половину своего рабочего времени тратит на решение вопросов по эксплуатации здания: занимается мусором, уборкой территорий, текущими ремонтами, обслуживанием медицинского и инженерного оборудования и т.п.
Конечно, в старых больницах в 10 раз меньше инженерных систем, чем в новых. Там главные врачи хоть и по старинке, но справляются. Когда же врач получает в свое распоряжение новую больницу — он иногда даже не знает, с чем он столкнется.
Представьте: в современной больнице одних только вентиляционных систем несколько сотен. К ним присоединена тысяча электродвигателей. Системы представляют собой сотни километров воздуховодов, десятки и сотни километров трубопроводов и кабельных линий. Кроме того, больница бывает оснащена огромным количеством компьютеров, серверов, системами отопления, водо-, газоснабжения. И главный врач должен легко это все эксплуатировать?
— Что же Вы посоветуете для решения этой проблемы?
— Самое современное решение — аутсорсинг. Больница — это такое хозяйство, где нужны профессионалы по инженерной эксплуатации. Если будет на то воля главных врачей, бизнес ответит на запрос. Однако на сегодняшний день квалифицированных инженеров по эксплуатации, или фасилити менеджеров, как называют таких специалистов во всем мире, непросто найти не только для больницы, но и для других сложных инженерных объектов.
Беседу вела Светлана Шевякова